Мудрость прилива
 | |||
|---|---|---|---|
| Библиотека | Эйдетическая память | ||
| Коллекция | Сочинения Солстиса | ||
| Местонахождение : | |||
Может быть найдена в следующих местах:
| |||
Много лет назад я пообещала Бродит-среди-Пепла, что мой клинок будет в ее распоряжении по первому зову. Такое обещание было самым малым, чем я могла отблагодарить ее за доверие ко мне во время нашего похода против акавирцев. Обещание я предполагала исполнить под знаменем Эбонхартского Пакта. Каково же было мое удивление, когда вместо этого мы встретились под знаменем героев со всего Тамриэля — Братства Стирка.
С первых минут на Солстисе я готовилась к борьбе с культом Червя. С этой мыслью я точила свой клинок и даже чистила и подгоняла доспехи. Но оказалось, что на этих тропических берегах меня ожидала отнюдь не только война.
На этом острове живет племя аргониан — рожденные-приливом. Их деревни разбросаны по всему западному побережью. Самая крупная из них, Яичная Отмель, служит центром торговли. А еще жители многих деревень приносят туда свои яйца, чтобы потомство вылуплялось на теплых песчаных отмелях.
А вот дерева хист, как ни странно, тут нет. Эти саксхлил по какой-то причине утратили свою связь с ним. Даже я не могу расслышать его песню, хотя некоторые из рожденных-приливом рассказывали мне, что на восточной части острова, за Трепещущей стеной, могло сохраниться одно из деревьев. Говорили они об этом без особого интереса, как будто я спрашивала у них, где тут продуктовая лавка.
Чтобы побольше узнать о местных обычаях, я некоторое время наблюдала за Ноки, опекуншей кладки Яичной Отмели (правда, их здесь называют хранителями отмелей). Она познакомила меня с их верованиями. Я постараюсь описать здесь все, что узнала.
Когда аргонианин умирает в Тамриэле, его погребают в земле, чтобы он мог вернуться к хисту. Рожденные-приливом верят, что река перебирает воспоминания умерших и решает, какие из них войдут в лоно хиста, а какие будут отвергнуты. Рожденные-приливом считают, что они и есть эти отвергнутые воспоминания. Река впадает в море Пустоты, а его беспокойные воды, волны прилива, приносят их к берегам Солстиса. К яйцам, которые греются на здешнем мелководье.
Объясняя мне все это, Ноки кладет немного морских водорослей в устье инкубатора, укрывая яйца. Убедившись, что завладела моим вниманием, она отпускает водоросли, позволяя течению унести их к яйцам, и мы смотрим, как они танцуют вокруг кладки в плавном ритме, задаваемом незримой силой течения.
Наверное, гребень выдал мои сомнения — Ноки взяла мою руку и направила ее к кладке. Она заставила меня опустить руку под воду чуть выше ракушек. А потом отступила, оставив меня изумляться увиденному. Водоросли изменили направление и начали обвиваться вокруг моих когтей. Я чувствовала несущий их поток воды и мягкое давление течения. Давление, напоминающее прикосновение Ноки.
Позже в тот же день, когда мы сидели на небольшом причале, обнажившемся во время отлива, я задала Ноки вопрос, который так и жег мне чешую изнутри. Почему прилив возвращает то, что было отвергнуто? С какой целью? Она надолго задумалась. Собираясь с мыслями, она подобрала морского ежа, очистила его шипы от слизи и ила, вернула ежа в воду и только потом заговорила.
«Для каждого аргонианина, даже для тебя, Хейта-Мин, предназначена судьбой своя чешуя. Именно она делает нас такими, какие мы есть. Смелыми, боязливыми или любопытными. На пути к ней некоторые из нас сбиваются с дороги, теряются или вовсе уходят из жизни, так и не дойдя до цели. Тогда прилив возвращает нас, чтобы мы могли пройти этот путь снова и все же украсить себя предназначенной нам чешуей, что переливается в Пустоте».
Некоторое время я сидела и обдумывала эти слова. Вскоре после того, как солнце село и камни под нами начали остывать от дневного жара, до меня донеслась песня. Не песня хиста, нет, — нечто скрытое в потоке волн, проникавшее через камни к моим стопам. Мягкий ритм, одновременно чужой и знакомый.
Если то, что сказала мне Ноки, правда, то в этой жизни я уже нашла предназначенную мне чешую. Свобода моих сородичей-саксхлил — достаточное тому доказательство. Однако многие родичи по кладке шли по этому пути рядом со мной и пали задолго до его окончания. Не только воины, но и рабы. Те, кто когда-то страдал от жестокости дома Дрес. Вернет ли их когда-нибудь прилив на эти берега, освободив от оков? Что ж, усталая чешуя очень на это надеется.
Ноки не жалела на меня времени, даже когда становилось ясно, что из-за меня ее работа затягивается, а задачи сильно усложняются. Я благодарна ей за это. Эти мысли я посвящаю тебе, Ноки. И тому времени, что мы провели вместе, бродя меж кладок или давая отдых ноющим мышцам на теплом песке.